[mr waugh]

Возвращение в Мэдресфилд

Я – это не я;
ты – это не он и не она;
они – не они.
И.В.
«Возвращение в Брайдсхед»

Перечитанная книга и уже пересмотренный фильм не отпускают. «Я влюбился в семью», - написал Во и мне захотелось выяснить, что это была за семья.
Своей подруге леди Дороти Лигон он писал о книге так: «Она о семье, глава которой живет за границей, как Бум, но он – не Бум; и младший сын – люди скажут, что он похож на Хьюи, но ты увидишь, что он не совсем Хьюи; и их дом мог бы быть Мэдом, но не совсем Мэд»

Несмотря на эти слова и на примечание автора, вынесенного в эпиграф, общественное мнение о романе было таково: «Это семья Лигон». Внук Ивлина Во Александр вспоминает: «Мой отец Оберон Во говорил мне, что книга основана на многих реальных событиях из жизни дедушки. О том времени, что он провел в Оксфорде в 20-х годах, о его сложных отношениях с отцом (моим прадедом Артуром Во), о его студенческой любви (Алистере Грэхеме), о величественном старинном доме (поместье Мэдресфилд в Вустершире), и о его близкой дружбе с большой семьей аристократов, что жила там (Лигон)».

Вильям Лигон, которого из-за его голоса похожего на сирену звали Бум, седьмой граф Бичам в 1902 году взял в жены Летицию Гросвенор, набожную сестру второго герцога Вестминстерского, богатейшего человека в Европе. У пары родилось семеро детей: Вильям (известный по дающемуся наследникам титулу виконт Элмли), Хью, Летиция, Сибелл, Мэри, Дороти и Ричард. К концу двадцатых годов граф Бичам – лидер лейбориской партии в Палате лордов, любящий и преданный отец, при этом – весьма свободных взглядов, его гомосексуальность никогда не была большим секретом. Дочери Бичама просили своих друзей, гостивших в Мэдресфилде, запирать на ночь двери спален. Одним утром лорд сказал своей дочери Мэри: «Твой друг очень милый молодой человек, но чертовски невежливый».
Прозвищем леди Бичам было «Томо» - « Tidiness, Order, Method and Organisation» (Опрятность, Порядок, Система и Организация). Дети считали ее слишком чопорной и фанатично религиозной, один из них вспоминает ее слова: «Я права, потому что я всегда права, а тот, кто говорит, что я ошибаюсь – безумен и безнравственен».
Летом 1931 года опрометчивые связи графа Бичама с самыми красивыми из его слуг и «изысканный вкус к лакеям» привели к его падению. Его зять, герцог Вестминстерский, нанял частных детективов, и собранные доказательства предъявил Георгу V. По слухам, реакцией короля было: «Как! Я думал такие люди всегда пускают пулю себе в лоб!» (По другой версии король считал, что подобными вещами занимаются только заграницей). У Бичама было два пути: публичное разоблачение и вероятное судебное преследование или соглашение о раздельном проживании с женой, отказ от всех должностей и проживание за границей до конца жизни. Он выбрал последнее и следующие пять лет провел в Париже, Венеции и Сан-Франциско.
После его изгнания леди Бичам вместе с младшим сыном переехала в поместье Гросвенор. Остальные дети остались в Мэдресфилде, все, кроме Элмли приняв сторону отца. Леди Бичам никогда не выказывала большой материнской привязанности и ее отпрыски выразили свои чувства тем, что выбросили в ров с водой ее бюст, стоявший в холле. Их мать пыталась в письме выразить свои чувства: «Многие годы у меня было стойкое убеждение, что все то, что происходит (с папой), происходит не так, как должно, и эта сторона его жизни и желаний противоположна всему, что правильно, нормально и естественно». Она решилась отправить это письмо лишь спустя два года. Отношения это не улучшило. Насколько известно, она никогда не встречалась в Ивлином Во, в отличии от Бичама, который познакомился с писателем, когда тот ездил в Рим на конфирмацию в 1932 году. Леди Бичам внезапно скончалась в 1936 году, после ее смерти граф мог бы вернуться в страну, но сделал это только для того чтобы похоронить сына, рискуя быть арестованным, не зная, что Сибелла добилась отмены постановления об аресте. В 1937 году все обвинения были сняты и граф Бичам официально вернулся в Англию. Он скончался во время поездки в Нью-Йорк в 1938 году. Леди Сибелл Лигон, отвечая на вопрос чему ее отец научил своих детей, сказала: «Быть толерантным. Быть толерантным всегда».

Брайди Флайт и его жена довольно прозрачная и несколько оскорбительная аллюзия на Элмли и Эльзу Дорнонвиль де ля Кур – датчанку, вдову, в 1936 году вышедшую замуж за старшего сына графа Бичама, который был младше ее на восемь лет. Так же как и Брайди Элмли коллекционировал спичечные коробки, так же как и у Брайди его брак был бездетным. Он умер в 1979 году, титул графа Бичама умер вместе с ним.

«Я знал Себастьяна в лицо задолго до того, как мы познакомились. Это было неизбежно, так как с первого дня он сделался самым заметным на курсе благодаря своей красоте, которая привлекала внимание, и своими чудачествами, которые, казалось, не знали границ. Впервые я увидел его, столкнувшись с ним на пороге парикмахерской Джермера, и был потрясен не столько его внешностью, сколько тем обстоятельством, что он держал в руках большого плюшевого медведя».
Нельзя сказать что Хью Лигон был единственным прототипом Себастьяна Флайта, на этот персонаж так же сильно повлиял Алистер Грэхем, с которым Во связывали романтические отношения (в рукописи «Возвращения в Брайдсхед» имя Алистера изредка появляется там, где должно стоять «Себастьян»). Во познакомился с Хью во время их учебы в Оксфорде в начале 20-х годов. Лигон был красив, много пил, был геем и носил с собой плюшевого медведя. Испытывал ли Во к Хью чувства большие чем дружеские? Имеется лишь свидетельство о словах Сибеллы Лигон: «Он был влюблен в моего брата». Какие бы отношения их не связывали, Хью никогда не приглашал Ивлина Во в свое семейное поместье.
Так же как и Себастьян Лигон был «потерянной душой», в неоконченной автобиографии Во описывает его так: «чрезвычайно милого человека, не нашедшего счастья, которое он искал, несчастного в любви». «Милый, милый человек… Он был самым мягким из них всех, очень умный, очень тихий» - так вспоминает его сэр Александр Глен, возглавлявший неудачную экспедицию в Арктику в 1934 году, в которой принимали участие Во и Лигон. Закончив Оксфорд Хью все больше погружался в меланхолию и пьянство. Пытаясь найти свое место в жизни, он жил довольно обособленно от остальной семьи, в качестве фермера работал в деревне Клевелоуд, находящейся недалеко от Мэдресфилда, пытался стать банковским клерком и конным инструктором. Спустя три недели после смерти матери, он отправился в автомобильную поездку по Германии вместе со своим другом художником Генри Винном. Проведя весь жаркий день в машине с открытым верхом, вечером они остановились в баварском Ротенбурге. Едва выйдя из машины, Хью упал, из-за перегрева на солнце или из-за выпитого, и размозжил голову о придорожный бордюр. Лорд Бичам вместе с Сибеллой и Дороти срочно вылетел в Баварию. Спустя три дня Хью умер у них на руках. Они привезли его тело в Англию. «Это самая печальная новость, какую я когда-либо слышал», - писал Во, - «Мне будет горько его не хватать».

О старшей дочери Летиции известно немного. В 1930 году она вышла замуж за сэра Ричарда Котрелла, родила ему четырех детей и благополучно жила с ним до развода в 1958 году. Умерла в 1973 году.

После изгнания отца и отъезда матери, три незамужние сестры Лигон получили Мэдресфилд или «Мэд» («Безумный»), как они его называли, в полное свое распоряжение.
Именно тогда Во впервые попал в этот дом. В 1931 году на лондонском ужине Во был представлен сестрам Лигон и был приглашен в Мэдресфилд на Рождество. С этого момента началась его дружба с Мэри и Дороти, длившаяся всю жизнь. Сибелл же находила гостя «скорее надоедливым и ужасно грубым». Тому она тоже не особенно нравилась «потому что я не хотела становиться католичкой». В тридцатых годах Сибелл писала заметки в Harper’s Bazaar и Daily Express. Макс Бивербрук, газетный магнат, выросший в Канаде, с которым у нее был непростой роман, очевидно стал прототипом канадца Рекса Моттрема, мужа Джулии Флайт. История венчания Сибеллы и Майкла Роули с переносом дат и переменой мест так же напоминает бракосочетание Джулии и Рекса. Кроме того, выяснилось, что у Майкл, как и Рекс уже был женат, но в отличии от последнего он так и не развелся. Во время войны Сибелл ухаживала за Майклом, страдающим от опухоли мозга. На запрос от первой миссис Роули о состоянии ее мужа Сибелл ответила, что он умер. После войны обман раскрылся и миссис Роули подала в суд, требуя возмещение морального ущерба от полученного шока. Сибелл выплатила ей 814 фунтов, первый брак Майкла был расторгнут, и спустя десять лет после первой свадьбы Сибелл вышла за него замуж вторично. Он умер 1952 году, она прожила 98 лет, проведя последние годы в чтении мемуаров, дневниковых записей и биографий.

Светловолосая и голубоглазая Мэри Лигон была самой красивой из сестер. Так же как в «Возвращении в Брайдсхед» юношеская гомосексуальная любовь Чарльза Райдера к Себастьяну Флайту приводит к глубокой привязанности Чарльза к сестре Сабастьяна Джулии, так же в реальной жизни дружба Ивлина переросла от Хью к его младшей сестре Мэри Лигон. Что-то невыразимое есть в отношениях Ивлин – Мэри Лигон, всегда платонических, иногда непристойных, смешных, верных, глубоких и длившихся всю жизнь.
«Она заведомо превосходила красотой всех родственниц, но знала, что в том маленьком мирке внутри мирка, где она обитает, за нею числятся и кое-какие серьезные недочеты. На диванах вдоль стен, где старики подсчитывали шансы, обсуждались и обстоятельства не в ее пользу. Например, скандал с ее отцом, это небольшое унаследованное пятнышко на ее ослепительности, быть может, чуть отчетливее проступающее из-за каких-то черточек в ее собственном поведении – капризном, своевольном и менее упорядоченном, чем у других; когда б не это, кто знает?..
Один вопрос затмевал для пожилых дам у стены своей важностью все остальные: на ком должны жениться молодые принцы? Более чистой родословной и более очаровательной внешности, чем у Джулии, им не найти; однако на ней лежит эта легкая тень, делающая ее не вполне достойной столь высокой чести».
В 1930 году у Мэри начался роман с принцем Джорджем. Вероятно, этот факт был благосклонно принят в королевской семье – Мэри была дочерью графа и племянницей герцога, возраст принца Джорджа приближался к тридцати, ему пора было остепениться, короля пугала возможность скандала связанная с бисексуальностью и разгульной жизнью сына. Но изгнание графа Бичама в 1931 году положило конец надеждам породниться с королевской семьей.
В 1939 году Мэри вышла замуж за князя Всеволода Ивановича Романова. После свадьбы ей был пожалован титул светлейшей княгини Романовской-Павловской, который она носила до развода в 1956 году. Проблемы с алкоголем не обошли и ее. В августе 1954, после того как ее госпитализировали, она писала Во: «Дорогой, что за грустные слова в английском языке – Если Только, Никогда Больше, Продолжайте Ждать, Слишком Поздно, Без Ответа, Просто Потому. Я думаю, «Если Только»- самое грустное». Мэри Лигон умерла в 1982 году.

Когда Во впервые приехал в Мэдресфилд, Дороти Лигон было семнадцать лет. Не будучи, в отличии от сестер красавицей, она была по выражению жены Во Лоры «самой милой из всех твоих друзей». Как и в случае с Мэри, она и Ивлин Во стали друзьями на всю жизнь. Однажды Во наткнулся на детский дневник Дороти и не смог противостоять искушению приписать порнографические пассажи об участии в оргии, написанные почерком маленькой девочки, а к ее невинному рисунку запряженной лошади пририсовал гигантский пенис. «Это было похоже будто Пак поселился в нашем доме» - вспоминала позже Дороти.
Во время второй мировой войны Дороти присоединилась к Женскому подсобному корпусу при военно-воздушных силах и была послана в Италию для расшифровки фотографий. После войны занималась сельским хозяйством в Глостершире. В 50-х работала общественным секретарем в Британской Ассамблее в Афинах, в 1956 году провела шесть месяцев в Стамбуле, работая гувернаткой, перед тем как отправиться на греческий остров Гидра. Она вернулась в Англию в 60-х и многие годы работала архивистом в Кристи. В 1985 году в возрасте 73 лет она неожиданно вышла замуж за Роберта Хебер-Перси. Брак сложно было назвать удачным, через год супруги разъехались, еще через год Роберт умер. До самой смерти в 2001 году Дороти занималась архивом мужа, публикацией его книг.
Не смотря на то, что она написала Во: «Себастьян заставил меня почувствовать угрызения совести», всю жизнь Дороти горячо отрицала вероятность того, что Возвращение в Брайдсхед» было историей Лигонов.

Поместье Мэдресфилд сейчас принадлежит леди Розалинд Моррисон. Ее отец, младший сын графа и графини Бичам Дики дал ей прочесть «Возвращение в Брайдсхед» когда она была подростком. Так же как и Оберон Во своему сыну, он подтвердил, что сходства с семейной историей, которые она обнаружила, - несомненно не случайны.

«Я пишу очень красивую, вызывающую слезы книгу об очень богатых, красивых, высокорожденных людях, живущих во дворцах и не имеющих проблем, кроме тех, что они создают себе сами…». Из письма к Дороти Лигон.

Цитаты из «Возвращения в Брайдсхед» даны в переводе Инны Бернштейн.

Отсюда

@темы: sebastian, flytes

Comments

[outsatiable]

«Я права, потому что я всегда права, а тот, кто говорит, что я ошибаюсь – безумен и безнравственен»

И я знаю, кто мог бы подписаться тут под каждый словом

[mr waugh]

outsatiable Гораздо более одного человека. Я не могу видеть этот юзерпик!